ОНИ ВЕРНУЛИСЬ!
Прямо перед домом был старенький палисадник, и решили мы весной поставить новенький заборчик. Сказано – сделано. Поставили новые столбы, новые слеги, ну и конечно, новые ганки. Пилим режем, прибиваем, глядь – вот они, ласточки, прилетели. Нам и оставалосьто приколотить десятка два ганок, да покрасить еще и будет готов новый палисадник. Но то ли шум от пилы да молотка помешал, то ли запах краски, только вдруг, поняли мы, что ласточкито от нас улетели. С надеждой и тревогой вглядывались мы в каждую, пролетающую мимо нас, ласточку: вдруг, да вернутся, но нет, все мимо, да мимо. Вот и лето прошло, наступили первые прохладные ночи, птицы улетели.
Как ни долго тянется зима, но и она сдала свои позиции. Солнышко стало припекать, ручьи зазвенели, а тут и лес из серого за несколько дней вдруг превратился в зеленый. Скворцы уже на гнездах сидят, соловьи в садах запели, уже и кукушка свой голос подала, но мы ждали прилета ласточек. А что, если и на этот раз не захотят жить с нами под одной крышей? Но вот, в один прекрасный день вдруг увидели на электрических проводах, что подходят к дому, около десятка этих милых щебетуний. Первые дни, пока ласточки осматривались да привыкали, мы даже дверьми боялись громко хлопать, даже разговаривали вполголоса. Кошку, и ту боялись лишний раз выпустить из дома.
Ласточки же, не обращая на нас внимания, занялись ремонтом гнезда, только, вдруг, мы замечаем, что их не две, как должно быть, а гораздо больше.
Выяснилось все через несколько дней. Сарайчик, в коем хранятся вилы, грабли, лопаты и прочее, несколько дней стоял с настежь открытой дверью. Както во второй половине дня стал накрапывать дождь, и я пошел запереть сарай. Каково же было мое удивление, когда из него вылетело несколько ласточек. Значит, вариантов два: или они прятались от начинающегося дождя, или строили гнездо. Естественно, двери для них остались распахнутыми настежь, более того – я укрепил их, дабы не закрылись они от сильного порыва ветра.
Несколько дней мы с интересом наблюдали за ходом строительства и заметили интересную деталь: в строительстве гнезда участвовали шесть, иногда семь ласточек. То ли помогали прошлогодние братья и сестры, то ли у них так развито чувство товарищества – это осталось для нас загадкой.
Иногда нам приходилось заходить в тот сарай за чемнибудь, и пока мы находились внутри – ласточки с полными клювами грязи, из которой они и делали гнездо, терпеливо сидели на телеантенне.
Несмотря на оказываемую им помощь, с кладкой яиц они явно опаздывали. Если в старом гнезде ласточка уже неделю сидела на яйцах, то в новом еще шли отделочные работы. Гдето на девятый или десятый день в новом гнезде тоже появились яички, а через неделю после этого в старом гнезде появилось потомство.
Мы както успокоились и стали реже наблюдать за ними. Но тут произошел случай, который снова привлек наше внимание к этому беспокойному семейству. Однажды мы заметили как родители из старого гнезда с отчаянным писком спикировали вниз, прямо на розовый куст. «Кошка», подумали мы и бросились на помощь ласточкам. Однако, никакой кошки в кустах не оказалось, зато на ветке, сантиметрах в двадцати от земли сидел маленький птенец. Весь он был покрыт какимто, наверное, детским пушком и только на крылышках было по несколько твердых перышков. Летать он, конечно же, не умел, а упал во время кормежки, потянувшись к одному из родителей. Я взял птенца на руки, но он даже не сделал никаких попыток, чтобы вырваться. Погрев его с минуту своим дыханием я задумался, куда же я могу пристроить желторотика. Если посадить его в родное гнездо – надо, вначале, поставить длинную лестницу, затем лезть по ней, приводя в ужас всех ласточек в округе. Нет, надо чтото другое. И тут я вспомнил про новую семью в сарае. Гнездо там довольно низко, да и ласточки вылетают, когда я вхожу. Я смело направился к сараю, как и ожидал, ласточки с чиликаньем вылетели через проем. Поставив стул, я дотянулся до гнезда – пальцы наткнулись на теплые, шевелящиеся комочки. «Ну, вот и славно, – подумал я, уж коли вам помогали, так теперь ваш черед помочь соплеменнику». Я водрузил птенца в гнездо, да и ушел восвояси.
С этой минуты мы с утроенным вниманием стали наблюдать за ласточками. Нам было не просто интересно узнать, как птицы поведут себя в этой ситуации, но было бы очень досадно, если бы они вышвырнули приемыша из гнезда. Но, то ли они считать не умели, то ли так у птиц принято, но птенец остался в новой семье. Более того, мы подозревали, что он съедает большую часть добытой пищи, так как он был и больше, и сильнее тех, младшеньких.
А в старом гнезде вскоре был слет, то есть птенцы пробуют делать первые вылеты самостоятельно, но под присмотром родителей, они выпрыгивают из гнезда и с отчаянным писком делают несколько неуверенных кругов вокруг дома. И тут они нас снова удивили и обрадовали. Дело в том, что мы точно знали, что в старом гнезде оставалось три птенца, а тут летают четыре желторотика да двое родителей. Выходит, все семейство в сборе и беглец снова в своей семье. А молодая семья попрежнему делает не одну сотню вылетов, чтобы прокормить оставшихся, кровных детей.
Не прошло и двух недель, как вокруг нашего дома летали уже двенадцать ласточек. Рано утром, примерно, около четырех часов, все они усаживались на провода и минут пятнадцать весело щебетали: «Чили – вичили – чивили – чирррр», затем, как по команде, срывались с места и только их и видели. Целый день они летали над полями, над садами, над далеким лесом, ну и конечно, над нашим домом. Мы, когда видели их в вышине свободными и счастливыми, радовались за них и с гордостью говорили: «Наши летают».
А осенью, чуть только холодом дохнуло, они собрались в огромную стаю, сделали круг над деревней и улетели. Но весной они снова вернутся, будут так же ремонтировать гнезда, высиживать птенцов, учить их летать, а нас будут радовать своими незатейливыми, но красивыми песнями: «Чили – вичили – чивили – чивили – чиррр». Прилетайте, мы всегда вам рады, милые, добрые ласточки.
Добавить комментарий
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные и авторизованные пользователи.