Судьба человека

Огромную роль в его жизни сыграл колхоз «Оборона страны», куда он пришел работать еще совсем мальчишкой, а ушел на заслуженный отдых уважаемым всеми бригадиром.

Судьба человека – это удивительное полотно, на котором есть место самым причудливым сплетениям и узорам, некоторые из них со временем сглаживаются или стираются, а другие навсегда врезаются в память.

Приехав в гости к юбиляру в его родную Ялму, мы узнали о том, что оставило в его душе самый неизгладимый след.

- Дом этот стоит на месте родительского, — начал хозяин, усаживая нас у окна, — я ведь из многодетной семьи, семь человек нас было, я последний из четверых братьев.

Довоенную пору помню хорошо, все вместе делали: и работали, и играли. Нравилось нам бегать, уцепившись друг за друга, точно вагончики у поезда.

Жили мы небогато, как и многие. Вот и послали тогда ходоков в Сибирь, чтобы узнать, как там живется. Вернулись они, и говорят, что там-то лучше. Вот несколько семей и решили за счастьем отправиться. Да только, видимо, ходоки эти решили над нами шутку злую сыграть, ведь сами они дома остались.

Воспоминание о времени, проведенном в Сибири, даются нашему герою нелегко, немало пришлось пережить семье Рогачевых в чужом краю.

- В том селе, куда мы приехали, тоже жили по-разному, — едва справляясь с волнением рассказывает ветеран, — да только у них места были насиженные, а мы приехали с пустыми руками. Нас поселили в маленьком домике, заросшем крапивой, за водой приходилось ходить за километра полтора. Родители в колхоз ходили, да только там работали за трудодни. Жизнь не сахар была, все больше голодали.

Я из всех побойчее был, так, бывало, и по миру ходил… Вспоминать об этом тяжело… Кто калач подаст, кто хлеба, а я их домой несу, с сестрами и братьями делиться.

Так и не прижились Рогачевы на чужой земле и года через полтора решили вернуться в Ялму. Да вот только на дорогу нужны были деньги. Глава семьи собрал вещи, что получше и повез их в Курган продавать, а по пути обратно чуть не попал к лихим людям в руки. Перед войной они вернулись обратно, маленький Толя даже успел проучиться четыре года в школе, а вот стать пятиклассником ему уже не пришлось, грянула война.

- Дома на стене висел приемник, по нему мы и узнали, что началась война, — делится он воспоминаниями о еще одном непростом периоде из своей жизни, — мы, дети военного времени, повзрослели до поры. Деды, отцы, братья — все на фронт уходили один за одним, а нам матерям надо было помогать.

Отец и три старших брата ушли бить врага. Причем, одного из братьев призвали из Горького, а другой уехал в Москву, оттуда попал в Кремлевскую охрану. Остался дома я с матерью и сестричками.

Вместе со многими своими товарищами Анатолий Иванович начал работать в колхозе. Был разнорабочим, делал, что было по силам.

- На лошади тогда в колхозе работал старый дедушка, — продолжает он, — а когда он умер, то эту обязанность возложили на меня. Отец наш шорником был, я от него это мастерство перенял и сбруи чинил.

Нашу семью похоронки обошли стороной. И отец домой вернулся, и братья, старший хоть раненый и контуженный, но живой, второй так в Москве и остался, а третьего зацепила вражеская пуля шибко, недолго он прожил, но хорошо, что дома Богу душу отдал.

В 1943-44 годах нас, мальчишек, военкомат отправил в Курмыш обучаться военному делу. Разместили нас по квартирам в Стрелецком, хозяйка на ночь для нас стелила на полу солому, на ней и спали. Домой мы возвратились по весне, пешком по половодью, но радовались, что скоро окажемся под родной крышей.

В армию Анатолия Ивановича забрали в 1948 году. Его проводы стали судьбоносными. В это время мимо дома Рогачевых шла его будущая жена из Рословки в школу. Молодая девушка запомнила новобранца, но и подумать не могла, что через пару лет станет его спутницей жизни. Они вместе уже 65 лет, вырастили двух сыновей, которые подарили им троих внуков и троих правнуков.

Служить призывника отправили в побежденную Германию, где определили в мотоциклетный разведывательный батальон, но там он пробыл недолго, как лучшего водителя его определили в штаб к генерал-полковнику Коршневу, с которым он объездил все части и дивизии.

- В 1951 году, наконец-то, я снял военную форму, — продолжил рассказчик плыть по волнам памяти, — и вновь приступил к работе в колхозе рядовым тружеником. Через четыре года стал помощником бригадира, а с 1960 по 1989 год работал бригадиром. Бригада тогда была здесь, в Ялме, сюда же относилась и Рословка, а через четырнадцать лет все объединили, и уже на работу ездил в Бортсурманы.

О работе в колхозе А.И. Рогачев рассказывает вскользь, не привык он говорить о своих достижениях, считает, что работал так, как велела совесть, а не для наград. Но многие в СПК «Оборона страны» до сих пор вспоминают, как молодыми парнями пришли на работу под его начало. Говорят, что был он строгим, и в первую очередь по отношению к самому себе, но справедливым и во всем любил порядок.

Когда речь зашла о том, что надо сделать фото, мы попросили Анатолия Ивановича приколоть к пиджаку все его награды. Один за другим лацкан его костюма стали украшать орден Трудового Красного знамени, медали «За трудовое отличие», «За доблестный труд», «За доблестный труд в Великой Отечественной войне», к тому же он неоднократный победитель социалистических соревнований, ударник коммунистического труда. В блеске орденов, он как будто преобразился. На нас смотрел удивительный человек с честным и благородным лицом. Такие, как Анатолий Иванович, должны быть примером для молодежи.